Форум » Другое » Жертвоприношение Одина и происхождение рун. » Ответить
Жертвоприношение Одина и происхождение рун.
lka: Сейчас «Футарком» принято называть двадцать четыре руны германского старшего рунического строя. Одно из значений слова "руна" в германо-скандинавской мифологии - это "тайна", "таинство". Это слово также имеет отношение к корню "ранить". По легенде Один, верховный бог скандинавского пантеона, бог всех тайн, знания и магии, познал руны, приковав себя сам к мировому древу, символизирующему ось мира, провисев там без пищи и воды девять дней и ночей в муках. Об этом повествует легенда о жертвоприношении Одина: "Девять ночей я качался на дереве, Под ветром повешен в ветвях, Ранен копьем, в жертву Одина отдан — Себе же, я сам, На дереве старом, растущем высоко От неведомых миру корней. Никто не давал мне питья и питания Взгляд направлял я к земле. В стенаниях, руны вознес в вышину я — Долу упал я тогда. Стал я расти и познания множить, Здоровье и силы обрел, Слово от слова на благо являлось, Дело от дела рождалось чредой. Руны найдешь ты, что в дерево врезаны, С силой великой, С силой целебной. Высший скальд их окрасил, и боги их создали, И резал те руны властитель богов, — Один у асов, и Дваин у альфов, Двалин у карлов, у йотунов Альсвинн; Многие резал и я." (Скандинавский эпос -"Речи Высокого", "Старшая Эдда". ) Жертвоприношение Одина — это принесение себя в жертву ради знания, ради посвящения в волшебные мистерии. Эти мистерии — сами руны. В карело-финской эпической поэме «Калевала» слово руна упоминается в значении «таинство, тайна». Познать руны — значит познать таинства, управляющие мирозданием. То есть руна — это не просто волшебный знак, а прежде всего таинство, обозначаемое этим знаком. Страдания и жертва на пути обретения сокровенных знаний — мотив шаманской инициации. О рунах недостаточно узнать, услышать или прочитать. Чтобы действительно понять каждую руну, её нужно осознать, прожить своеобразный мистический опыт. Такой опыт меняет восприятие и меняет внутренний мир, такой опыт меняет человека глубоко внутри. Но человеку свойственно опасаться выхода за рамки всего привычного, выхода за рамки своей картины мира. Поэтому такое посвящение болезненно переживается. Чтобы обрести новое видение и мудрость, нужно выйти за пределы своей зоны комфорта, нужно выйти за пределы собственного восприятия
Ответов - 11
Ravencrow: её нужно осознать, прожить своеобразный мистический опыт Адекватно бы его ещё прожить. И адекватно понять + понимать, что из-за особенностей своего же восприятия человек может запутаться. Без надзора мастера или контакта с ним лучше не делать такое
Moklar: Сейчас еще начнут вены резать себе, ради познания
lka: Moklar пишет: Сейчас еще начнут вены резать себе, ради познания Хотя в реальности под жертвой в обретении знаний понимают приложение усилий и затраты времени)
Ravencrow: А на выходе какой-нибудь трешак получится, как у Батюшкова. Плавали, знаем
lka: Если все написанное в Эддах воспринимать топорно и примитивно, то еще не то в голову придет.
Moklar: Для того времени это еще норм просто звучит, с легкими нотками фольклора.
lka: Moklar пишет: Для того времени это еще норм просто звучит При чем это для любой книги справедливо, надо учитывать время, в котором жили люди и их восприятие.
lka: Цена мудрости. Один был избран вождём Асов, и стали его называть Отцом Богов и Людей, а то ещё Всеотцом, потому что он вместе с братьями создал самых первых Людей, а многие Боги приходились ему детьми либо младшими родственниками, и по обычаю называли своего старейшину отцом. Много знаний передали Боги человеческому роду; но прежде, чем поучать, должны были они сами всему научиться, и не было такой науки, в которой Один не превзошёл бы всех остальных. Только братья, Вили и Be, знали его молодым. Все остальные помнили Одина седобородым и одноглазым. И думали, что это усердие в науках и мудрость состарили его, а вовсе не годы. А Одину всё казалось, что знания его не полны. Как учить Людей, не узнав страданий и боли? Как отнимать и дарить жизнь, не ведая, что значит смерть? Как, наконец, обрести небывалую, высшую мудрость, постичь тайны волшебных заклятий, научиться заглядывать в будущее, прошлое и во все девять миров? Не понадобится ли для этого умереть и снова родиться к иной жизни – в полном могуществе? Вышел Один из Асгарда и отправился на северо-восток, в Утгард, в Страну Великанов. Туда, где под корнем Мирового Древа вечно клокочет дарующий мудрость источник. Хотел Один зачерпнуть из него и напиться, но не тут-то было. Стражи источника не подпустили Отца Богов к берегу и не дали попробовать ни капли, требуя платы. Долго спорил с ними Один, и наконец решено было, что он отдаст им свой глаз. Так и сделали. Умер глаз Одина, и тотчас обрёл вождь Асов духовное зрение, способность видеть не только живых, но и мёртвых: известно ведь, мёртвые и живые зрячи только в своих мирах, всех сразу видит лишь тот, кто наполовину ослеп, ибо есть у него глаз живой и глаз мёртвый. И, верно, не предпочёл бы Один своего прежнего зрения новому. Но думают Люди, не сладким ему показался дарующий мудрость напиток, поскольку пришлось вместе с мудростью вкусить жестокую боль. Так и посейчас бывает с Людьми. Но начала заживать раненая глазница, и понял Один, что этого мало, что ещё не пришла к нему полная божественная сила. Долго он размышлял и решил наконец, что нужно пройти через смерть. Сделал петлю, укрепил её на Мировом Древе… А перед тем, как броситься вниз, попросил своё копьё нанести смертельный удар: – Никогда ты не подводило меня. Не подведи и теперь. Содрогнулось копьё, но ослушаться не посмело – и девять дней, по числу миров, висел вождь Богов на суку, качавшемся под порывами небывалого ветра. Стягивала горло петля, кровь из раны сочилась каплями наземь. Вспыхивали, проносились видения, раскрывали тайну за тайной… Так Один принес себя в жертву себе самому. С тех самых пор, говорят, завели Люди обычай, избирая вождя, надевать ему петлю на шею и прикасаться к телу копьём, посвящая Одину. И бывает, петля вдруг затягивается, а копьё пронзает нового вождя само по себе, если Всеотец надумал призвать его в свои пиршественные чертоги. И зовут Одина иногда – Богом Повешенных. Ведь он тоже висел без пищи и без воды, принимая смертные муки и оглядывая Землю и Небеса то живым взглядом, то мёртвым… Восемь ночей длилось его Посвящение, тайное восхождение к высшему знанию, и лишь на девятое утро ждала Одина награда: заметил он под собой буквы-руны, начертанные на камнях. И тотчас оборвалась верёвка, и рухнул Один наземь, едва успев подхватить волшебные знаки. Вот когда Мировое Древо получило своё имя – Иггдрасиль, то есть Конь Игга, ведь Игг – «Ужасный» – одно из многих имён, которыми называл себя Один. А виселицу иногда называют «конём»… Воскресший Один без сил лежал на земле, сжимая руны в руках, и к нему подошёл мудрый Великан Бёльторн – отец его матери. Он напоил внука мёдом и спел ему девять песен мудрости, которых тот никогда прежде не слышал. Один научил Богов и Людей вырезать и окрашивать руны, и тот обретает немалую силу, кто выучится хотя бы рисовать их по порядку, одну за другой, все двадцать четыре. Но следует знать, что ошибка в начертании рун может принести страшный вред вместо пользы: великие знания требуют великой осторожности, и это следует помнить. И так уж ведётся, что слово рождает слово, а от дела рождается дело – кто щедро раздаёт свою мудрость, никогда не оказывается в убытке. Сколько ни учил Один Богов и Людей, его знаний от этого лишь прибывало. Умел он помочь человеку, охваченному горем, вылечив его душу. Умел излечить раны тела и вернуть жизнь убитому. Мог затупить в бою вражеские мечи и свернуть с пути стрелы, оберегая друзей. Мог погасить пожар в доме и помирить воинов, поссорившихся друг с другом. Мог заставить чаще стучать девичье сердце и обратить в камень ведьм, несущих беду… Научил он Людей называть Богов по именам и обращаться к ним за советом, молиться и приносить жертвы в святилищах. Научил знать меру во всём: – Лучше совсем не молись, чем без конца молиться. Лучше не жертвуй совсем, чем жертвовать без числа. Много знал Один, но не всё открывал, если думал, что тайные знания могут принести беду. И всё вспоминал о мёде, которым под ясенем Иггдрасиль напоил его дед. Никогда прежде он не пробовал подобного мёда: была в нём особая красота, порождавшая вдохновение, желание слагать прекрасные песни. И почувствовал Один – без этого мёда его мудрость так и останется несовершенной…
Moklar: Стражи источника не подпустили Отца Богов к берегу и не дали попробовать ни капли, требуя платы. Долго спорил с ними Один, и наконец решено было, что он отдаст им свой глаз Там же Великан был, что за стражи такие?
lka: Moklar пишет: Там же Великан был, что за стражи такие? Да, великана Мимиром зовут.
Moklar: Приукрасили, так сказать
полная версия страницы